В 1989 году внимание всей Америки было приковано к невероятному научному открытию. Мартин Флейшман и Стэнли Понс объявили, что изобрели холодный ядерный синтез: отныне появилась возможность получать термоядерную энергию при комнатной температуре. Оказалось, что для этого вовсе не требуются высочайшие температуры, как на Солнце. Новость тут же привлекла внимание общественности, во многих университетах нашлись продолжатели их дела. Казалось, что обитатели Земли навсегда спасены от энергетического кризиса. Однако через пару месяцев на Всеамериканском химическом съезде выяснилось, что ученые просто сфабриковали результаты опытов, которые их не устраивали. Газетная сенсация лопнула, страсти утихли.
Флейшман и Понс за работой. Источник
Эта история считается одним из самых известных случаев мошенничества в физике. В стране с развитыми демократическими институтами псевдонаука не получает поддержки, так как уважение к мнению специалистов неоспоримо. Иное дело тоталитарные режимы, где наука зачастую находится в полной зависимости от власти.
Научный экстремизм советской эпохи был созвучен духу времени.
Недаром психолог Михаил Ярошевский называл науку сталинских лет репрессированной. Философия, история и прочие гуманитарные дисциплины могли существовать, только если были насквозь пронизаны идеологией. Так, против кибернетики, которую называли лженаукой и наукой мракобесов, была развернута кампания в прессе начала 1950-х гг. Социология при жизни Сталина рассматривалась на абстрактно-теоретическом уровне, а конкретные социологические исследования процессов были практически полностью прекращены. Генетика была уничтожена под корень.
Человек, который мечтал накормить весь мир
Основным оппонентом Лысенко был Николай Иванович Вавилов — биолог, селекционер, настоящая звезда генетики, создатель уникальной коллекции семян, стоимость которой в наше время оценивается в 8 триллионов долларов.
А советская генетика вплоть до 1960-х годов оказалась в безраздельной власти Лысенко и его последователей.
Живое вещество
Достойной соратницей Лысенко была старая большевичка, биолог и врач Ольга Борисовна Лепешинская.
Лауреатка Сталинской премии, академик медицинских наук О. Б. Лепешинская. Источник
В 1934 году Лепешинская потрясла мир сенсационным открытием: ей удалось обнаружить процесс превращения неживого вещества в живое. В своих трудах она жонглировала цитатами из основоположников марксизма с такой легкостью, словно они были признанными авторитетами в биологии.
В век атомов и термоядерной реакции Лепешинская отбрасывает науку на несколько столетий назад: ее опыты были сродни средневековым исканиям алхимиков. Лепешинская уверяла, что можно растереть в ступке яйца птиц до кашеобразного состояния, оставить эту суспензию на время — и в ней самопроизвольным образом вновь зародится жизнь!
Лепешинская не уставала благодарить вождя:
В Советском Союзе одно слово главы государства могло мгновенно возвысить или уничтожить любого. Лысенко увлек руководство страны обещаниями мгновенно накормить голодающих… А чем привлекала Лепешинская? Может быть, обещаниями бессмертия?
В 1950-е годы, уже незадолго до смерти Сталина, она занимается исследованиями в области старения и снова приходит к сенсационным выводам! Оказывается, панацеей от всех бед являются обычные содовые ванны. Эксперименты с содой Ольга Борисовна проводила на лягушках и цыплятах. Лягушки передохли от содовых инъекций, а цыплята погибли от ревматизма, но ученую это не остановило. Она решила ставить опыты на себе, принимая содовые ванны. Оказалось, что эта процедура улучшает самочувствие, снижает мышечную усталость и даже помогает похудеть. Предлагалось использовать содовые мази для заживления ран, лечить содой тромбофлебит и заражение крови. Говорят, что эти ванны так хвалили в газетах и по радио, что из магазинов исчезла питьевая сода — раскупили для омоложения.
Однако для публикации в журнале, который контролировали лысенковцы, никаких доказательств и не требовалось.
После смерти Сталина началась война с учением Лысенко. Появлялось всё больше ученых, открыто критиковавших его позицию, в университетах разворачивались студенческие диспуты, проходили лекции видных генетиков. Биолог и историк науки Валерий Сойфер вспоминает:
«В большой химической аудитории 22 ноября 1957 года выступил сам Лысенко с лекцией „Основные положения мичуринской биологии“. На один из вопросов, почему не все рекомендации мичуринской науки оказались жизненными, он начал кричать в зал, что это клевета, что все их выводы по сто раз перепроверяются, прежде чем рекомендуются в практику. И тогда я его спросил:
— А как же с рекомендациями относительно Лепешинской и Бошьяна? Ведь вы их активно пропагандировали!
Лысенко, уже знавший меня по прошлым спорам с ним, зло усмехнулся.
— Неправда, я лично никогда не выступал ни за Лепешинскую, ни тем более за Бошьяна. Я в медицине не специалист. Поэтому судьей их опытов я быть не мог и не был. А говорил я только об общебиологическом значении работ Лепешинской. Про Бошьяна же я вообще никогда не говорил, — возразил Лысенко, фактически отказавшись от собственных панегириков в адрес Ольги Борисовны.
Новое учение о языке
Свой Лысенко был и в лингвистике — звали его Николай Яковлевич Марр. В отличие от Лысенко, за Марром числились вполне серьезные научные достижения. Еще в царской России он заработал известность как крупный специалист в области языков Кавказа и получил звание академика. Революция 1917 года перевернула вверх дном не только привычный социальный уклад, но и представление ученых о науке.
Николай Марр с учениками (1912 год). Источник
Большевикам, которые жили в постоянном предвкушении мировой революции, очень импонировала эта идея.
Языковое древо. Славянская ветвь. Источник
Вынос мозга
Опыты с курицами дали еще более поразительную картину:
Советская наука шла впереди всей планеты: пугающая практика лоботомии получила распространение на Западе только в 1940-е годы. Психиатр Уолтер Фримен, который ввел этот термин, провел около 3000 операций. Считалось, что иссечение или частичное удаление долей головного мозга способно вылечить шизофрению и другие психические расстройства. Калечащие последствия этой операции очень скоро стали очевидными, но в Америке лоботомию практиковали вплоть до 1970-х.
Впрочем, ученым с серьезной репутацией тоже иногда приходилось проводить эксперименты, которые сегодня могут показаться сомнительными с точки зрения этики.
Подлинно свободная научная мысль не могла развиваться в условиях тоталитарного общества. Государство не хотело поддерживать независимое развитие науки, но и полная ее деградация была не в его интересах. Всё это привело к появлению удивительного феномена советской науки, в которой реальные достижения смешивались с шарлатанскими открытиями.
Черно-белый документальный фильм 1926 года о работе головного мозга посредством рефлексов животных и людей. Фильм основан на известных опытах И. Павлова, который еще застал съемки научного проекта. Более того, они происходили у него в лаборатории при Институте мозга. Курировали работой Л. Воскресенский и Д. Фурсиков. Особенность фильма в том, что съемки происходили без звука, так как о звуковом сопровождении в эти года и речи быть не могло. Картинка сопровождалась титрами с объяснениями тех или иных исследований и опытов, изложенных и наглядно продемонстрированных в популярной форме. Животные, предоставленные Ленинградским зоопарком для проведения опытов, никоим образом не пострадали.
Режиссером и сценаристом является Всеволод Пудовкин, производство – Межрабпом-Русь. Интересный факт: альтернативное название научного фильма – Поведение животных и человека. Преподаватели и студенты американского университета в Детройте вырезали часть русских первоначальных интертитров и вклеили английские, в результате чего сильно повредили пленку, и некоторые изображения в месте склеек были разрушены. После дальнейших попыток воссоздать исходный вариант фильма часть русских интертитров, урезанных до 1 кадра, осталась непереведенной, а английские были вклеены ошибочно. Сместился порядок эпизодов. При окончательной реставрации удалось возобновить недостающие фрагменты, иностранные вставки перевести, сохраняя авторскую стилистику, а последовательность частей сделать прежней. Удалось скорректировать и первоначальную длительность всего научного проекта – 65 минут.
Поделиться сообщением в
Внешние ссылки откроются в отдельном окне
Внешние ссылки откроются в отдельном окне
Об этом блоге:
Ольга Шервуд — киножурналист, кинокритик, академик российской Академии кинематографических искусств «НИКА». Член Экспертного совета российской премии кинокритики и кинопрессы «Белый слон».
Много лет наблюдает отечественный кинопроцесс и еще не отчаялась.
Гарри Поттер и Стив Джобс сделали «ботаников» модными, но надеть для умного вида очки с простыми стеклами — вариант: водолазку и джинсы — совсем не значит иметь вкус к знаниям. И все-таки даже сугубо не прагматичная молодежь вот уже лет пять, как явно начала уставать от блестящего, громкого, тупого и фальшивого повсюду.
Нон-фикшн в литературе, арт-документалистика в кино, лекции настоящих ученых, а не новоявленных коучей или гуру — действительность в ее реальном, а не украшательско-маркетинговом выражении протягивает руку тем, кто имеет смелость ее ощутить и принять. Эти люди всегда вознаграждены: знание, как известно, сила и наша броня от ударов судьбы и природы. Фундаментальное знание помогает не паниковать при яром дефиците повседневной информации (свобода слова, ау!) и тотальной государственной лжи. В том числе, как ни смешно, о мироустройстве.
Расцвели кабельные и спутниковые телеканалы с фильмами о земле, животных, путешествиях, технике, открытиях. А вместе с тем, уроки астрономии отменены в школах еще в 2006-м. И в 2013-м президент РАН Владимир Фортов восклицал: «Дошло до того, что, оказывается, 35 процентов россиян убеждены, что Солнце вращается вокруг Земли, а не наоборот!».
Возмущался он на прошлогоднем фестивале научно-популярного и образовательного кино «Мир знаний». Он был учрежден, по иронии процесса, в том же 2006-м — государственными же структурами, прежде всего киностудией «Леннаучфильм» и Национальным комитетом «Интеллектуальные ресурсы России».
Ушли в легенду
Чем конкретно занимается этот второй, не знаю. А вот «Леннаучфильм» важен. Он родился 11 февраля 1933 года, когда было опубликовано Постановление Совнаркома о создании Ленинградской кинофабрики «Союзтехфильм», первой такой в стране. Светлое коммунистическое завтра требовало людей грамотных, фильмы давали наглядную картину многих невидимых глазом процессов, образная форма подачи знаний помогала рабочим и крестьянам усваивать таинство образования хлорофилла. Фабрично-заводские стационарные проекторы и сельские кинопередвижки обязательно перед каждой игровой фильмой демонстрировали антирелигиозные агитки и пропагандистские ролики, как о квадратно-гнездовом способе посева, так и о бдительности.
Да, это образование шло в рамках доктрины, да, со всем хищническим отношением к богатствам природы (помните: «Взять их — наша задача»?), но глупо отрицать сухой остаток. Символично, кстати, что первым отечественным научно-популярным фильмом принято считать «Механику головного мозга» Всеволода Пудовкина (1926).
Фильмы давали наглядную картину многих невидимых глазом процессов, образная форма подачи знаний помогала рабочим и крестьянам усваивать таинство образования хлорофилла
Примерно пять тысяч созданных «Леннаучфильмом» картин передавали знание зрителям — в самой что ни на есть культурной, красивой и занимательной форме. О собственно научном качестве этого знания можно и не говорить — оно было превосходное, ибо со студией охотно сотрудничали корифеи науки, которые почти всегда маньяки просветительства.
«Научпоп» — словцо снисходительное, поскольку в основном фильмы эти показывались, кроме заказных от министерств, заводов и фабрик, школьникам: мы, например, спускались в полуподвальное помещение, где легче было занавесить маленькие окошки, и начинал стрекотать проектор «Украина». Впрочем, «ленинградский научпоп» звучало не только по-домашнему, но и уважительно. Послевоенный «Леннаучфильм» не имел такой славы в стране и мире, как Ленинградская студия документальных фильмов, поскольку режиссеры-научники чурались общественно-политической актуальности и не держали «фиг в кармане», — но гордо следовал вторым номером за более прогрессивным «Киевнаучфильмом».
Безусловно, здесь делали и так называемые «болты в томате» — профессиональное определение продукции, которую должны были гнать в застойные годы все неигровики. Но именно на «Леннаучфильме» работал Павел Клушанцев (1910 — 1999), создатель научно-популярной кинофантастики.
Он ушел из кино только в 80-е и оказался немедленно забыт, поскольку имя автора фильмов «Метеоры» (1947), «Вселенная» (1951), «Дорога к звездам» (1957), «Планета бурь» (1961), «Луна» (1965), «Марс» (1968) и других, известное за рубежом каждому кинофантасту, в Отечестве замалчивалось вплоть до XXI века. Да и теперь оно скорее культовое, чем популярное: все же, куароновская «Гравитация» не только зрелищнее, но и эмоциональнее. Однако признания Кубрика-Спилберга о том, что они занялись своими космическими одиссеями и звездными войнами после фильмов Клушанцева, — есть легендарная правда.
На обочине
Прошли, почти как пишут в титрах, «века». Научно-техническая, промышленная, информационная и прочие революции сменили друг друга, возникла глобальная сеть Интернет и много что еще. Кино четко поделилось на игровое, анимационное и неигровое. Неигровое имеет самый широкий диапазон от просветительства до мистики, оперирует формой как хроникальной, так и рисованной, — а мы все по старинке говорим «научно-популярный кинематограф», четко зная, что в мире подобного нет.
И еще мы знаем: в России осталась лишь пара-тройка мастеров, а традиции фактически утеряны, — но не понимаем, хорошо ли это. Может, в эпоху Википедии надо бросить всю эту неспешность повествования о героях истории и культуры, покоящуюся на подушках тщательно собранных уникальных научных сведений? Может, хватит звать последних представителей академической сценречи читать авторский текст, — пусть их бархатные тембры рекламируют коттеджные поселки? Наверное, чтобы молодежь смотрела, надо поближе к «клубным» темам, поярче, пестрее, музыкальнее?
Короче говоря, нужна ли вся эта высокая научно-художественная культура? Или пришло время расслабиться и принимать мракобесные картины типа «Память воды»? Ведь мечтать о расследовательско-разоблачительных научных фильмах, рассказах о судьбе интеллектуального сопротивления в нынешней России, об анализе политической жизни точно не приходится…
Остаются наблюдения за птицами, отчеты из различных ледовых экспедиций, то, что попадает в раздел так называемого экологического кино с очень жидкой безадресной критикой «вообще». И монтажные фильмы о героях военного времени.
Системный кризис в отечественном кинематографе назначили виновным за фактическую развращенность и потерю профессионализма изрядной частью самих кинематографистов
Этим и занимаются старые мастера, которые во времена сплошного бизнес-энтертеймента, когда новыми бывают только деньги, очень большие деньги и ощущение денег, сохранили верность своему призванию (те, кто не умер и не эмигрировал в 90-е, конечно). А сберечь себя, если ты не сотрудник телекомпаний BBC, Discovery, Arte или NHK, очень трудно. Хотя немало картин или отдельных кадров, снятых режиссерами и операторами «Леннаучфильма», ничем не уступают продукции с этими прославленными марками, и «Запад» довольно охотно еще несколько лет назад покупал «русскую работу».
Но на родине люди, занимающиеся просветительским кинематографом, явно ущемлены гламурным кинопроцессом, который оставляет их на обочине. Потому что место культуры заняла попса, а академик Сергей Петрович Капица вместе со своим блистательным «Очевидным — невероятным» десяток лет мыкался по сетке то одного, то другого телеканала, даже и совсем маргинального, пока все же «Культура» не взялась за ум в 2010-м. А через два года Капица умер.
Сергей Петрович был первым президентом упомянутого фестиваля «Мир знаний» и не уставал говорить о катастрофе в науке, образовании и просвещении.
Справедливости ради надо сказать, что системный кризис в отечественном кинематографе назначили виновным и за фактическую развращенность и потерю профессионализма изрядной частью самих кинематографистов. Многие сдались и работают по канону 70-х, многие поддались новой конъюнктуре. И делают фильмы, которые никому не нужны действительно, а не только государству, которое их даже оплачивает, но нигде не показывает.
К середине 2000-х, которые принято теперь называть тучными, процесс распада индустрии неигрового кино в стране дошел до дна. Там остатки и лежат. «Леннаучфильм» в 2011-м превратили в филиал столичного «Центра национального фильма» (это реинкарнация «Центрнаучфильма»), через два года обоих включили в план приватизации на нынешний год, теперь из этого плана выключили, но присоединяют к Студии имени Горького — и это означает, что в стране исчезает последнее специализированное предприятие, где создавалось высокопрофессиональное научно-популярное кино. Боюсь, погибнет и уникальный музей «Леннаучфильма».
Барская любовь?
При этом кардинально изменилась риторика — как только Капицу на месте президента фестиваля в 2013-м сменил Михаил Ковальчук — директор Национального исследовательского центра «Курчатовский институт», занимающий еще много разных постов и, в частности, автор-ведущий научно-популярной телепрограммы «Истории из будущего» на 5-м канале.
Сменил — и открытие скромнейшего «Мира знаний» внезапно провели в Михайловском театре, который, полагаю, никогда не видел в своих ложах и партере столько ученых, функционеров и кинематографистов одновременно. В воздухе витал дух мощного административного ресурса, подкрепленного ресурсом финансовым.
В воздухе витал дух мощного административного ресурса, подкрепленного ресурсом финансовым
Видеообращение спикера Совфеда Валентины Матвиенко открыло вечер. Речи держали разные ученые и просто образованные мужи от Андрея Фурсенко до Михаила Швыдкого, который (с подтекстом, возникающим при каждой живой мысли в подобных обстоятельствах) процитировал знаменитую строчку Герберта Уэллса из романа «Люди как боги»: «Наше воспитание и образование — вот наше правительство». После чего отметил, что уровень образованности правительства и народа, увы, не совпадает. «Научно-популярный кинематограф дает возможность их сблизить».
Почудилось, что высокие сферы вдруг озаботились состоянием просвещения в стране. Было провозглашено даже рождение новой структуры — Информационного бюро «Российская наука» («ИБРоН»), призванного продвигать эту самую науку в массы.
Теперь, через год, на девятом уже «Мире знаний», который недавно прошел в Петербурге, про этот «ИБРоН» никто и не вспомнил. Зато господин Ковальчук на пресс-конференции долго убеждал журналистов в том, что российская наука вовсе не в таком плохом состоянии, как думает обыватель, которому, мол, рассказывают, что «у нас все развалилось».
И хотя Академия наук, перестав выполнять свой долг, переключилась на имущественные интересы, именно мы сейчас впереди планеты всей, поскольку понимаем основной вызов XXI века и готовы совершить мега-прорыв к конвергентности в науке. Начать снова создавать единую картину мира, если простыми словами. Так что многократно возрастает нужда в просветительстве, ибо выросли люди, которые не знают, как устроена мобильная связь, — и очень, очень, очень нужны все новые и новые отличные научно-популярные и учебные фильмы…
О да, публика забивает залы на многих сеансах современного науч-попа — в Петербурге чаще бесплатные, а в Москве даже за деньги — правда, все больше зарубежные фильмы-то. В прошлом году российско-германский фильм «Чувственная математика» Екатерины Еременко, живущей в Берлине, даже вышел в наш прокат и собрал на один экран в среднем денег больше, чем многие игровые картины.
Запрос очевиден. Но ни один киновуз в России не готовит сейчас таких специалистов — людей, у которых должны быть в высшей степени развиты обе половины мозга, логическая и образная. Меж тем не какую-нибудь, а вгиковскую мастерскую Александра Згуриди — режиссера научно-популярного кино — закончил в 1979-м Александр Сокуров.